Тверские цыгане во главе с бароном Чирвони Оглы Борисовичем вчера весь день штурмовали здание Центрального районного суда города Твери. Здесь с оглашения данных о личности и обвинения началось рассмотрение уголовного дела в отношении членов организованной преступной группы, занимавшейся приобретением и сбытом имущества, заведомо добытого преступным путем (ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 175 УК РФ). Речь идет о так называемом деле цыган, которые с ноября 2004-го по июнь 2006 года в составе организованной группы занимались куплей-продажей краденых мобильных телефонов на видовых улицах областного центра, в том числе на улице Трехсвятской. По мнению следствия, руководил преступным промыслом девяти нигде официально не работающих дельцов, состоящих в родстве, Чирвони Оглы, 1961 года рождения.
Напомним, 7 мая 2007 года по результатам реализации материалов оперативной разработки в отношении цыган было возбуждено уголовное дело. С 7 по 9 мая 2007 года сотрудниками УБОП при УВД по Тверской области совместно со следственным управлением при поддержке отряда милиции специального назначения, 5-го отдела оперативо-разыскного бюро департамента по борьбе с оргпреступностью и терроризмом МВД РФ были проведены оперативно-профилактические мероприятия в отношении цыган. Уже 10 мая суд Центрального района города Твери санкционировал арест всех десяти участников преступной группы.
-- Перспективы этого дела пока сложно оценить, -- рассказал адвокат одного из подсудимых Сергей Круглов. -- Сейчас подсудимых обвиняют в скупке краденого. Что будет дальше, не знаю. Этого никто из адвокатов и не скажет.
Вместе с защитниками в неизвестности пребывает и многочисленный цыганский табор. Вахту поодаль от здания суда небольшая группа цыган начала нести еще до старта судебного заседания. Все ждали, когда во двор суда въедет автозак. Те, у кого не хватало терпения просто стоять и ждать, кружили вокруг здания суда. По мере того как приближался час Х, цыган на пятачке перед районным судом становилось все больше. Люди потихоньку начинали роптать на работников суда.
-- Нас внутрь не пускают, -- сетует молодой мужчина. -- Женщин и тех заставляют мерзнуть. Плохо к черным тут относятся. А мы ведь тоже граждане России. Я воевал за эту страну. А тут такое отношение…
-- Дело не в отношении, -- говорит адвокат Юрий Федичкин. -- Процесс открытый. Но приставов тоже можно понять, они делают свою работу -- обеспечивают порядок проведения судебного заседания. Залов нормальных здесь нет. Нет места, чтобы разместить всех подсудимых: в клетку поместили мужчин, женщины сидят в зале. Я думаю, что всем нам нужно приготовиться к длинному ожиданию. Судебные заседания продлятся не один месяц с учетом количества привлекаемых к уголовной ответственности. Да и свидетели у нас не очень любят ходить по судам.
Между тем желающим посетить это судебное заседание в четверг не было числа. Цыганки со слезами попеременно набрасывались на кордон судебных приставов в проходной суда. Разговор у приставов с дамами в цветных платках был коротким:
-- Ваши документы!
-- Дома милый, нет с собой!
-- Покиньте здание!
Женщины с ревом продолжали уговаривать приставов, те эмоционально выпроваживали их на улицу. В конечном счете в зал суда с разрешения председательствующего были допущены цыганский барон, его внучка и мать одной из несовершеннолетних подсудимых.
Через некоторое время цыган с проходной суда как ветром сдуло: кто-то прокричал «вот-вот наших привезут»… Два автозака встречали молча. За въезжающими во двор суда машинами первым, вскинув руки в воздух, бросился цыганский барон Чирвони Оглы Борисович.
-- Ну что это? -- кивнул он на автозаки. -- Сидят за скупку телефонов. Почему? Я не пойму! Сейчас же на нашем месте стоят другие покупатели. Их не трогают. Наших теперь на Трехсвятской нет. Я дал команду такую. Сейчас там русские, азербайджанцы и представители других народов. Они скупают и продают телефоны и золото. Им, значит, можно, а нам нет!
-- Может быть, вы за место мало платили? -- провоцируем мы барона на откровенность.
-- Мы дали много этому милиционеру... Как его? Фамилию забыл! Наших забрали, когда закончились деньги. А раньше мы ему каждый месяц исправно платили по 50 тысяч рублей. Милиционера было посадили, но потом выпустили. А нас? Нас за наше же добро сажают, как так? Я не пойму. Просил бы милиционер больше, мы б ему и больше дали!
-- Так, может, вы не тому деньги давали?
-- Мы-то откуда знаем, кому надо платить? Он сам к нам пришел и назвался хозяином. Говорит: хочу -- посажу вас, хочу -- отпущу, платите мне каждый месяц 50 тысяч, тогда вас никто не тронет и никто к вам не подойдет. Так мы и стояли у «Рубина». А потом заработка не стало. Прибыль резко упала. А нам ведь еще детей кормить: у каждого по пять-шесть ребятишек.
-- Ганя Борисович, вы бы не откровенничали с журналистами, -- посоветовал подоспевший к этому времени адвокат. -- А то ведь и навредить можете.
-- Ой, да! Все-все, умолкаю, -- встрепенулся цыганский барон и поспешил в здание суда…
Инна Уманова, ВТ
|
