Снова, теперь уже устами нового президента Д.А. Медведева, объявлена борьба с коррупцией. Реакция на это в обществе разная. Одни с воодушевлением говорят: «Наконец-то. Давно пора». Другие, к коим я отношу и себя, оценивают заявление с изрядной долей скептицизма.
В свое время об этом писатель Михаил Петров опубликовал в газете «Позиция» статью «Кто победит в неравном споре?». Следует признать: и сегодня, восемь лет спустя, этот вопрос остается открытым. Тогда в центре внимания было возбуждение против губернатора В.И. Платова уголовного дела, вынесение ему и еще нескольким персонам впоследствии обвинительного приговора. То есть в моральном плане криминальный клан вроде бы крупно проиграл. Узнав об этом из передач первого телеканала, мне позвонил из Беларуси мой товарищ, редактор областной газеты: «Поздравляю! Твоя взяла!». Наивный, ему, в другом государстве, где «батька Лукаш» не дает коррупции никакой пощады, трудно было понять, что дело не в Платове и даже не в стоящем за ним криминальном клане. Дело в сложившейся в России в эпоху ельцинизма системе. Системе, взращенной на коррупции, питающейся коррупцией, плодящей коррупцию. В разговоре с коллегой я высказал предположение, что Платов выработал свой криминальный ресурс, и его, при участии правоохранительных органов, элементарно меняют на другую фигуру. При этом реальный срок заключения ему не грозит. Так и произошло. Многострадального Владимира Игнатьевича выпустили на свободу, предоставили ему приличную работу и поощрили огромной пенсией со всеми полагающимися бывшему губернатору льготами. Об исчезнувших из бюджета области деньгах никто уже и не вспоминает.
Больше того, мне представляется, что по сравнению с некоторыми сегодняшними административными «элитчиками» Платов выглядит мальчиком в розовых штанишках. Это обусловлено тем, что «цена интереса» (с вводом в бизнес-оборот земли, леса и водоемов) существенно возросла. А коль интерес круче, то и фигуры обозначились более крутые.
Когда-то выдающийся русский критик В.Г. Белинский написал: «...нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но даже нет и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей». Вряд ли Виссарион Григорьевич мог предположить, что когда-нибудь в Россию вернутся подобные «корпорации». Но они вернулись. Ничто не ново под Луной. К настоящей поре щупальца народившегося еще в 90-е криминального «спрута», хотя кое-где и «обрублены», но все еще сильны. Они присосались не только к органам исполнительной и представительной власти, но и к средствам массовой информации, правоохранительным органам, образовательным, медицинским, культурным учреждениям. «Спрут» имеет иерархическую вертикаль. «Лучшие» ее представители постоянно кучкуются между собой. У «спрута» хорошая информационная база, современные технические средства, но главной его силой остается, конечно же, мощь финансовая. Финансы дают возможность лоббировать прохождение своих кандидатов во власть, публиковать в нужных газетах нужные заказные материалы, и, как можно предположить, обеспечивать нужные решения в судах и других правоохранительных структурах. Об опасности этого явления публично заявил побывавший в нашей области председатель Счетной палаты С.В. Степашин. «Тверская газета» (от 30 мая 2008 г.) пишет, что, по словам Степашина, к сожалению, в правоохранительных структурах «продолжается практика борьбы с разного рода мелочью», но еще более опасным «является то, что сами правоохранители втягиваются в коррупционные схемы, реализуя «заказные» следственные и судебные мероприятия».
Есть и другая причина для сомнений. Чтобы борьба с коррупцией была изначально эффективной, надо, прежде всего, согласиться с тем безусловным фактом, что у нас существуют жертвы криминальных репрессий. А если они существуют, значит нужно каким-то способом восстанавливать справедливость (полагаю, список тех профессионалов, которые за время становления бандитского капитализма в России уничтожены и искалечены физически, изгнаны с работы, унижены, брошены в нищету, преданы забвению за свое противодействие бандитизму, воровству и коррупции, будет немаленьким). Но вряд ли на это можно рассчитывать. Дело в том, что сразу же встанет на повестку дня вопрос об ответственности высоких чиновников и правоохранительных органов за произвол криминала. Еще одно серьезное препятствие - это то, что коррупция в России существует легально, в ряде случаев она утверждена (стимулирована) законами. Поэтому эффективная борьба с нею невозможна и без серьезного анализа и пересмотра принятых ранее Госдумой коррупционных законов (прежде всего, земельного, лесного и водного кодексов), отмены плодящих коррупцию всевозможных тендеров и конкурсов, закрытия немыслимого количества коррупционных посреднических структур. А кроме того, надо ответить на некоторые острые вопросы: «По каким критериям подбираются люди для работы в исполнительной власти?», «почему в борьбе с коррупцией страдают «стрелочники», а матерые преступники уводятся от ответственности вообще или отделываются испытательными сроками?», «почему существующее в России ТВ сознательно проводит линию на криминализацию общества?» и т.д.
Подтверждением моих сомнений служит та осторожность, которую продемонстрировал наверняка хорошо информированный (в том числе, думаю, и о коррупции в Тверской области), председатель комитета по безопасности Госдумы РФ Владимир Васильев в передаче «Времена». Когда одна из участниц передачи (руководительница какого-то фонда с иностранным названием Ирина Панфилова) потребовала начать борьбу с коррупцией немедленно, мудрый Васильев дал понять, что это опасно для вертикали власти. Мол, параллельно с официальной вертикалью власти была создана вертикаль теневая. Если быстро эту теневую вертикаль ломать, возникнут проблемы управленческого характера. Опасение Владимира Абдуалиевича небезосновательно, однако позиция депутата, на мой взгляд, нуждается в уточнении. Теневая вертикаль в России создавалась не параллельно с официальной вертикалью, как альтернатива последней. Правильнее, с моей точки зрения, будет сказать, что официальная вертикаль создана вертикалью теневой и последней же до сих пор в немалой степени контролируется и направляется.
Главное препятствие на пути борьбы с коррупцией - то, что коррупция в России существует легально, поскольку в ряде случаев закреплена законами. Принятый Госдумой федеральный закон «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» в его нынешнем виде грешит массой изъянов. Порочна, криминальна сама суть земельной реформы! Если она проводится в интересах всего народа, то, несомненно, должна способствовать высвобождению крестьянской энергии для наращивания производства сельхозпродукции. Однако у нас права производителя по отношению к производимому им продукту и по отношению к земле не возросли, а уменьшились.
Что с того, если для крестьянина лукаво «затвердили» право стать землевладельцем, а реализовать его нет никакой возможности? Не найти семье из двух владельцев земельных долей восемьдесят – сто тысяч рублей на межевание, не говоря уже о возможности практического использования земли. Потому-то лучшие площади по берегам Селигера, Волги, других крупных озер и рек оказались скупленными московскими и иностранными богатеями, где они возводят свои виллы, собачники и конюшни.
Больше того, земля стала предметом безудержной спекуляции, приводящей к увеличению и более того огромной армии захребетников. Коррупция всегда возникает там, где есть возможность зарабатывать, не созидая. Зачем растить хлеб, картофель, лён, получать молоко и мясо? Не проще ли прикупить землю в районе будущего строительства важной автомагистрали или предприятия, а затем выгодно ее перепродать? Шутка ли, еще три года назад земельный пай на берегах живописных озер в Пеновском и Андреапольском (не говоря об Осташковском и Конаковском) районах стоил 50 тысяч рублей, а сегодня за него просят миллионы, но никто и не думает на этой земле пахать и сеять.
Что же делать? Не опускать руки. При всем сомнениях и препятствиях бороться с коррупцией, с разросшимся, как раковая опухоль, беспределом власти всем миром! Народ заждался развития индустриального и духовного, - справедливо видя в нем спасение от существующих и грядущих напастей. Развитие отсеет из чиновничьих кабинетов случайное, мелкое, низменное, подленькое, вороватое. Оно очистит, оздоровит нравственный климат не только в структурах власти, но и в обществе. Не обойтись, конечно же, без решительной ротации (проще говоря, чистки) кадров, без отправки некоторых персон в места не столь отдаленные. И, конечно же, нужно не на словах, а на деле создать условия для обеспечения независимости наших судов от исполнительной власти и усиления над ними общественного контроля. Пока они зачастую действуют в соответствии с принципом, очень напоминающим тот, который провозгласил испанский диктатор Франко: «Своим - все, врагам - закон». Может быть, стоит вернуться к выборам судей и называть их, как прежде, народными.
Правда, до сих пор остается открытым вопрос: «Нужна ли нашим верхам такая линия? Не ограничатся ли они для успокоения общественного мнения лишь принятием программы по борьбе с коррупцией, а дальше, как уже водилось, никаких реальных подвижек не последует?» И в самом деле, рубить сук, на котором сидишь, боязно. Но когда-то это все равно придется делать. В противном случае, под грузом множества пороков «сук» обломится сам. Надо ли дожидаться этого? Пока же скажем одно: грядущее принятие антикоррупционной программы вновь породило в обществе надежду. Утешимся временно хотя бы ею.
Валерий КИРИЛЛОВ, Тверь
24.09.2008 - 13:58 | "Позиция"
|
